Богородица, возроди Богородицк!
11 Jul 2012 10:43 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
nastalgiaРоссийский производитель комплектующих Богородицкий завод технохимических изделий (Тульская область) - признанный в мире технологический лидер. Однако он не может встроиться в технологические цепочки мирового хайтека, а внутреннего рынка для элементной базы такого уровня нет.
Богородицкий завод технохимических изделий - редкий пример состоявшегося российского хайтека. Признанный технологический лидер на одном из самых перспективных направлений мирового НТП - создание новых материалов с новыми свойствами, он поставляет компоненты для нескольких ускорителей элементарных частиц - сверхвысокотехнологичных установок, потребовавших от предприятия создания материалов с прорывными характеристиками. Словом, крепкий винтик столь желанной инновационной экономики.
Богородицкий завод - единственное в мире предприятие, способное растить кристаллы материалов-сцинтилляторов в промышленных объемах, это 2,5 млн кубических сантиметров в год (для сравнения: «объем производства» Шанхайского института керамики, единственного серьезного конкурента Богородицка, - всего несколько десятков тысяч кубических сантиметров). Сцинтиллятор выступает чувствительным элементом детекторов во всех системах, построенных на базе кристаллов-сцинтилляторов. С атомами этих кристаллов взаимодействуют потоки частиц высокой энергии - гамма-кванты, альфа-частицы и др. При этом рождаются фотоны (вспышки света), которые с помощью фотоэлектронных устройств преобразуются сначала в электрический сигнал, а затем в понятную пользователю форму.
Богородицкая «фабрика кристаллов» - не опытно-экспериментальное хозяйство, а полноценное серийное производство с промышленно развитой технологией, способное выпускать высокотехнологичный продукт стабильного качества. Заводские технологи-ростовики научились управлять тонким процессом формирования кристаллической решетки столь виртуозно, что тысячи выращенных кристаллов, точно наштампованные, обладают практически одинаковыми характеристиками.
Важнейшие преимущества богородицких кристаллов на мировом рынке - правильная структура (отсутствие дефектов) и высокая степень чистоты (отсутствие примесей). Именно от этих качеств сцинтилляторов во многом зависят основные параметры сложнейшей техники, построенной на их основе.
Второй такой серийной фабрики в мире нет. Этот факт еще в 1993 году осознало руководство CERN (Европейского центра ядерных исследований). Церновцы тогда искали производителя, способного вырастить десятки тысяч суперкачественных кристаллов-сцинтилляторов PWO (вольфрамат свинца) для строящегося ускорителя LHC. Так никому в то время не известное предприятие из российской глубинки стало ключевым участником одного из самых наукоемких проектов современности.
Безупречная репутация поставщика CERN и опыт, накопленный за пятнадцать лет работы с этим требовательным заказчиком, сделали Богородицкий завод мировым лидером на рынке оксидных сцинтилляторов. Поэтому к марту 2008 года, когда в Швейцарию были отправлены последние кристаллы для LHC, сразу несколько международных научных коллабораций проявили заинтересованность в богородицких сцинтилляторах. Экспериментальные установки должны были вводиться в строй одна за другой, так что загрузка заводу была обеспечена минимум до 2017 года.
Первым в очереди за богородицкими кристаллами стоял проект FAIR (Facility for Antiproton and Ion Research), предусматривавший строительство на территории Германии антипротонного и ионного ускорителя. Для одного из детекторов ускорителя требовалось новое поколение сцинтилляторов PWO, обладающих в два раза большей радиационной стойкостью и вдвое большим световыходом по сравнению с теми, которые изготавливались для LHC. И такой материал богородицкие технологи-ростовики создали. Они сделали это совместно с учеными минского НИИ ядерных проблем к июню 2008 года.
Подножку «фабрике кристаллов» поставили российские чиновники, которые анонсировали участие России в проекте FAIR в октябре 2008 года, а потом тянули с официальным вступлением страны в международную коллаборацию целых два года.
Без официального подтверждения участия России в проекте (вклад нашей страны в бюджет коллаборации должен был составить 178 млн евро) немецкая сторона не имела права вести коммерческие операции с Богородицком. Заказы от других научных проектов к тому моменту еще не созрели, а какого-либо ненаучного бизнеса, который бы не зависел от межправительственных соглашений и давал стабильный доход, у предприятия не было. Завод оказался без средств к существованию.
В этой ситуации, сложившейся по вине российских чиновников, больше всего усилий по поддержке Богородицкого завода приложили немцы. Именно немцы, профессора Ульрих Виднер и Райнер Навотный, для которых, казалось бы, порядок превыше всего, нашли способ обойти строгие правила международной коллаборации и обеспечили Богородицку финансирование производства первых партий кристаллов. «Наши западные партнеры заказали нам кристаллы не от имени коллаборации FAIR, которая из-за России не была сформирована, а через ряд университетов Германии и Швеции. Заказ финансировался из бюджетов этих академических структур, участников будущей коллаборации, - рассказывает Алексей Бабердин, экс-гендиректор Богородицкого завода. - Немцы пошли на это, потому что понимали, как важно сохранить уникальное предприятие». Тогда все думали, что проволочка со стороны России продлится максимум полгода. Проволочку длиной в два года не мог предвидеть никто.
В марте 2009 года, успев вырастить почти половину необходимых FAIR кристаллов, Богородицкий завод был вынужден остановить все ростовые установки, а 25 февраля 2010 года объявил себя банкротом. Два дня спустя, 27 февраля 2010 года, вышло наконец распоряжение правительства № 245-Р о вступлении России в коллаборацию FAIR. Согласно этому документу, подписать официальную конвенцию с другими странами - участницами проекта поручалось госкорпорации «Росатом». Подписание конвенции — все, что было нужно Богородицку, чтобы возобновить выращивание кристаллов, но тут снова возникла задержка.
Все это время Алексей Бабердин бил тревогу - направлял обращения в Минпромторг, Минобрнауки, в ГК «Росатом», в правительство и администрацию президента с просьбой вмешаться и спасти уникальное предприятие. Ни в одном из этих ведомств не нашлось человека, который бы взял на себя ответственность и занялся решением вопроса. В отличие от немецкой стороны наши чиновники ограничились отписками: ведомства отвечали Бабердину, что «разделяют его озабоченность», и давали понять, что это не их вопрос.
Объявив себя банкротом, Богородицкий завод продержался еще несколько месяцев, не увольняя ключевых специалистов, но помощь так и не пришла. Конвенцию об официальном вступлении России в коллаборацию проекта FAIR генеральный директор «Росатома» Сергей Кириенко подписал только в октябре 2010 года.
В феврале нынешнего года появилась информация, что уникальное оборудование вот-вот будет порезано и продано на металлолом - других источников средств для погашения долгов предприятия (170 млн рублей) так и не нашлось. «В связи с жесткой позицией основного кредитора предприятия - ГК “Агентство по страхованию вкладов” 27 сентября 2010 года арбитражный суд Тульской области принял решение о введении конкурсного производства. В случае изменения позиции АСВ и реальной поддержки государства мы готовы изыскать необходимые средства для возобновления производства летом этого года», - утверждает Андрей Зверев, генеральный директор холдинга «Российская электроника», входящего в ГК «Ростехнологии».
Директор дирекции по научно-техническому комплексу ГК «Росатом» Петр Щедровицкий настроен оптимистично: «Мы рассчитываем, что Богородицкий завод выполнит контракт с FAIR». Однако, по словам знающих ситуацию спецов, запустить завод будет непросто: придется реанимировать 60–70% ростовых установок. Кроме того, понадобятся полная ревизия и ремонт служебного оборудования - систем охлаждения, электропитания и т. д. А еще надо будет собирать обратно всех специалистов. На это потребуются деньги и время. Сколько - неизвестно. За чиновничью безответственность придется платить.
Уничтожив Богородицкий завод, Россия утратит лидирующую технологию, квалификацию технологов-виртуозов, наловчившихся подсыпать в техпроцесс по 25–30 атомов легирующих добавок на миллион атомов основного материала, надежный отрыв от китайских конкурентов и с трудом завоеванные позиции на мировом рынке высоких технологий.
Эта история выявила системную проблему всего российского хайтека - в нашей стране нет производителей сложных высокотехнологичных систем. Ведь отсутствие у завода других заказчиков и рынков, кроме «большой мировой науки», не просчет руководства предприятия. Кристаллы, которые растит Богородицкий завод, хоть и ключевой, но всего лишь элемент, а чтобы создать систему целиком, нужны десятки других, не менее сложных элементов и технологий. Ситуация с Богородицком показала, что Россия не располагает полным набором необходимых технологий для создания ни одной востребованной рынком современной системы на основе кристаллов-сцинтилляторов. Другими словами, спроса на богородицкие кристаллы и их выдающиеся свойства на внутреннем рынке нет.
Что касается западных производителей высокотехнологичной техники, то в их технологические цепочки российский поставщик компонентов органично встраивается лишь в теории. В реальности сделать это практически невозможно.
Соединенные Штаты решили создать свой «контур безопасности» на базе именно оксидных сцинтилляторов. Однако Богородицкий завод в проект не позвали. Участие в подобном проекте иностранного поставщика запрещено законодательством США: системы безопасности должны быть построены исключительно на собственной элементной базе. Этот пример говорит о том, что даже признанное технологическое превосходство не означает, что производитель компонентов автоматически получает право входа на мировой рынок хайтека.
Ввиду того что террористы активизировались повсеместно, вслед за американцами свой «контур безопасности» наверняка захотят создать Евросоюз и другие развитые государства. Это значит, что рынок систем контроля в ближайшие годы будет расти быстрыми темпами.
Теоретически богородицкие кристаллы пригодились бы для российского «контура безопасности». Но российское государство на данный момент созданием такового не обеспокоилось. Да и у российских компаний нет суммы компетенций, чтобы самостоятельно делать подобные системы. Покупать недостающие «кубики» за рубежом и собирать конечные устройства самим у нас тоже не получится — ключевые технологии и компоненты для систем стратегического назначения оберегаются так же тщательно, как технологии обогащения урана или технологии создания спутников.
Ещё пример. Томографы в России делать не умеют, это факт. Причина - нет всего пакета технологий, необходимых для создания ключевых подсистем этой сверхсложной техники.
Интересно, что для рентгеновских диагностических аппаратов (сравнительно простой техники, построенной на технологиях предыдущего поколения) в России в 1990-х тоже не было своих технологий и элементной базы, однако нескольким отечественным производителям все же удалось наладить их выпуск. Компании выступили интеграторами - покупали большую часть компонентов за рубежом, собирали и прикладывали софт собственной разработки. Однако когда некоторые из них попытались реализовать тот же подход в нише томографов, выяснилось, что томограф по частям купить нельзя — передовые технологии не продаются. Купить можно только готовые системы, причем далеко не самые совершенные.
Чтобы избавиться от технологической зависимости, нужна политическая воля государства. Однако единственный порыв российского государства - программа развития отечественной томографии, написанная в конце 1990-х под ядерщиков Арзамаса-16, так и остался на бумаге. В 2009 году инициативу на этом направлении проявил частный бизнес: компания «Медицинские технологии Лтд» договорилась об альянсе с фирмой General Electric. Расчет был в том числе на то, что американцы локализуют производство своих томографов в России, и в будущем у нашей страны появятся компетенции и технологии для создания собственного томографа.
Наступление этого будущего можно было бы существенно ускорить, убедив General Electric, который в последние годы теряет рынок в пользу Siemens, перейти на богородицкие кристаллы — сделать своим поставщиком мирового технологического лидера, который обладает не только материалом, превосходящим «лучший сцинтиллятор» Siemens, но и мощной ниокровской базой для совершенствования своих технологий. Фактически это означало бы, что Россия «продает» американцам мировое лидерство на рынке ПЭТ на многие годы вперед. Остроты ситуации придает то обстоятельство, что сейчас и General Electric, и Siemens стремятся первыми создать томограф нового поколения, отличающийся сверхвысоким разрешением. И выиграет эту гонку тот, у кого будет лучший сцинтиллятор.
В обмен на все это можно было бы смело просить у General Electric современные технологии томографии. Таким образом, можно было бы не только встроить «фабрику кристаллов» в мировой хайтек, но и дать толчок развитию хайтека российского - приблизиться к созданию отечественного томографа. Тем более что американские технологии можно было бы сразу пустить в дело. Для этого в России уже есть сертифицированная по международным стандартам производственная база, предназначенная именно для сборки томографов, - совместная производственная площадка General Electric и «Медицинских технологий Лтд», открытая в прошлом году в Москве на территории завода «Москабельмет».
Кто бы ни руководствовался злым умыслом, он преподнес шикарный подарок Китаю - конкуренту, который уже пятнадцать лет отчаянно пытается потеснить Богородицкий завод в нише оксидных сцинтилляторов. Китайцы знают, за что борются: бизнес по выращиванию кристаллов для «большой мировой науки» отличается высокой рентабельностью (до 60%) и стабильностью - крупные научные эксперименты планируются заранее, бюджеты распределены на много лет вперед, а секвестируют их крайне редко.
С точки зрения технологии китайцы проигрывают Богородицку вчистую. Метод Бриджмена, который использует для выращивания кристаллов Шанхайский институт керамики, из-за ограничений физической природы не позволяет достичь того стабильного качества и той чистоты материала, которые дает метод Чохральского. Кроме того, китайцы как растили свои кристаллы в пробирках, так и растят, так что о промышленных объемах и жестких сроках поставок говорить не приходится. «Если бы мы продолжали развивать свою технологию, китайцы не догнали бы нас никогда, - утверждает Алексей Бабердин. - Если Богородицкий завод умрет, года через два они займут эту нишу полностью. Других производителей оксидных сцинтилляторов в таких масштабах в мире нет».
По оценкам Михаила Коржика, заведующего отделом физики высоких энергий НИИ ядерных проблем Белорусского госуниверситета, до 2020 года международным научным экспериментам на ускорителях потребуется в сумме порядка 5 млн кубических сантиметров сцинтилляторов. В деньгах это 40–50 млн долларов. Сумма, конечно, не потрясает воображение. Однако таких небольших доходов Богородицку вполне хватало на то, чтобы развивать свою уникальную технологию, создавать новые материалы с прорывными характеристиками, увеличивать отрыв от китайцев и из года в год подтверждать статус мирового технологического лидера. Все это мы, похоже, потеряли.
Добровольно уходя с рынка, Россия сдает китайцам не только нишу международных научных экспериментов, но и узкие ниши спецтехники, построенной на базе сцинтилляторов. Вернуться на этот рынок будет очень сложно и дорого. Создать с нуля завод, подобный Богородицкому, на Западе стоит порядка 150 млн долларов.
Ольга Рубан, «Эксперт»
Богородицкий завод технохимических изделий - редкий пример состоявшегося российского хайтека. Признанный технологический лидер на одном из самых перспективных направлений мирового НТП - создание новых материалов с новыми свойствами, он поставляет компоненты для нескольких ускорителей элементарных частиц - сверхвысокотехнологичных установок, потребовавших от предприятия создания материалов с прорывными характеристиками. Словом, крепкий винтик столь желанной инновационной экономики.
Богородицкий завод - единственное в мире предприятие, способное растить кристаллы материалов-сцинтилляторов в промышленных объемах, это 2,5 млн кубических сантиметров в год (для сравнения: «объем производства» Шанхайского института керамики, единственного серьезного конкурента Богородицка, - всего несколько десятков тысяч кубических сантиметров). Сцинтиллятор выступает чувствительным элементом детекторов во всех системах, построенных на базе кристаллов-сцинтилляторов. С атомами этих кристаллов взаимодействуют потоки частиц высокой энергии - гамма-кванты, альфа-частицы и др. При этом рождаются фотоны (вспышки света), которые с помощью фотоэлектронных устройств преобразуются сначала в электрический сигнал, а затем в понятную пользователю форму.
Богородицкая «фабрика кристаллов» - не опытно-экспериментальное хозяйство, а полноценное серийное производство с промышленно развитой технологией, способное выпускать высокотехнологичный продукт стабильного качества. Заводские технологи-ростовики научились управлять тонким процессом формирования кристаллической решетки столь виртуозно, что тысячи выращенных кристаллов, точно наштампованные, обладают практически одинаковыми характеристиками.
Важнейшие преимущества богородицких кристаллов на мировом рынке - правильная структура (отсутствие дефектов) и высокая степень чистоты (отсутствие примесей). Именно от этих качеств сцинтилляторов во многом зависят основные параметры сложнейшей техники, построенной на их основе.
Второй такой серийной фабрики в мире нет. Этот факт еще в 1993 году осознало руководство CERN (Европейского центра ядерных исследований). Церновцы тогда искали производителя, способного вырастить десятки тысяч суперкачественных кристаллов-сцинтилляторов PWO (вольфрамат свинца) для строящегося ускорителя LHC. Так никому в то время не известное предприятие из российской глубинки стало ключевым участником одного из самых наукоемких проектов современности.
Безупречная репутация поставщика CERN и опыт, накопленный за пятнадцать лет работы с этим требовательным заказчиком, сделали Богородицкий завод мировым лидером на рынке оксидных сцинтилляторов. Поэтому к марту 2008 года, когда в Швейцарию были отправлены последние кристаллы для LHC, сразу несколько международных научных коллабораций проявили заинтересованность в богородицких сцинтилляторах. Экспериментальные установки должны были вводиться в строй одна за другой, так что загрузка заводу была обеспечена минимум до 2017 года.
Первым в очереди за богородицкими кристаллами стоял проект FAIR (Facility for Antiproton and Ion Research), предусматривавший строительство на территории Германии антипротонного и ионного ускорителя. Для одного из детекторов ускорителя требовалось новое поколение сцинтилляторов PWO, обладающих в два раза большей радиационной стойкостью и вдвое большим световыходом по сравнению с теми, которые изготавливались для LHC. И такой материал богородицкие технологи-ростовики создали. Они сделали это совместно с учеными минского НИИ ядерных проблем к июню 2008 года.
Подножку «фабрике кристаллов» поставили российские чиновники, которые анонсировали участие России в проекте FAIR в октябре 2008 года, а потом тянули с официальным вступлением страны в международную коллаборацию целых два года.
Без официального подтверждения участия России в проекте (вклад нашей страны в бюджет коллаборации должен был составить 178 млн евро) немецкая сторона не имела права вести коммерческие операции с Богородицком. Заказы от других научных проектов к тому моменту еще не созрели, а какого-либо ненаучного бизнеса, который бы не зависел от межправительственных соглашений и давал стабильный доход, у предприятия не было. Завод оказался без средств к существованию.
В этой ситуации, сложившейся по вине российских чиновников, больше всего усилий по поддержке Богородицкого завода приложили немцы. Именно немцы, профессора Ульрих Виднер и Райнер Навотный, для которых, казалось бы, порядок превыше всего, нашли способ обойти строгие правила международной коллаборации и обеспечили Богородицку финансирование производства первых партий кристаллов. «Наши западные партнеры заказали нам кристаллы не от имени коллаборации FAIR, которая из-за России не была сформирована, а через ряд университетов Германии и Швеции. Заказ финансировался из бюджетов этих академических структур, участников будущей коллаборации, - рассказывает Алексей Бабердин, экс-гендиректор Богородицкого завода. - Немцы пошли на это, потому что понимали, как важно сохранить уникальное предприятие». Тогда все думали, что проволочка со стороны России продлится максимум полгода. Проволочку длиной в два года не мог предвидеть никто.
В марте 2009 года, успев вырастить почти половину необходимых FAIR кристаллов, Богородицкий завод был вынужден остановить все ростовые установки, а 25 февраля 2010 года объявил себя банкротом. Два дня спустя, 27 февраля 2010 года, вышло наконец распоряжение правительства № 245-Р о вступлении России в коллаборацию FAIR. Согласно этому документу, подписать официальную конвенцию с другими странами - участницами проекта поручалось госкорпорации «Росатом». Подписание конвенции — все, что было нужно Богородицку, чтобы возобновить выращивание кристаллов, но тут снова возникла задержка.
Все это время Алексей Бабердин бил тревогу - направлял обращения в Минпромторг, Минобрнауки, в ГК «Росатом», в правительство и администрацию президента с просьбой вмешаться и спасти уникальное предприятие. Ни в одном из этих ведомств не нашлось человека, который бы взял на себя ответственность и занялся решением вопроса. В отличие от немецкой стороны наши чиновники ограничились отписками: ведомства отвечали Бабердину, что «разделяют его озабоченность», и давали понять, что это не их вопрос.
Объявив себя банкротом, Богородицкий завод продержался еще несколько месяцев, не увольняя ключевых специалистов, но помощь так и не пришла. Конвенцию об официальном вступлении России в коллаборацию проекта FAIR генеральный директор «Росатома» Сергей Кириенко подписал только в октябре 2010 года.
В феврале нынешнего года появилась информация, что уникальное оборудование вот-вот будет порезано и продано на металлолом - других источников средств для погашения долгов предприятия (170 млн рублей) так и не нашлось. «В связи с жесткой позицией основного кредитора предприятия - ГК “Агентство по страхованию вкладов” 27 сентября 2010 года арбитражный суд Тульской области принял решение о введении конкурсного производства. В случае изменения позиции АСВ и реальной поддержки государства мы готовы изыскать необходимые средства для возобновления производства летом этого года», - утверждает Андрей Зверев, генеральный директор холдинга «Российская электроника», входящего в ГК «Ростехнологии».
Директор дирекции по научно-техническому комплексу ГК «Росатом» Петр Щедровицкий настроен оптимистично: «Мы рассчитываем, что Богородицкий завод выполнит контракт с FAIR». Однако, по словам знающих ситуацию спецов, запустить завод будет непросто: придется реанимировать 60–70% ростовых установок. Кроме того, понадобятся полная ревизия и ремонт служебного оборудования - систем охлаждения, электропитания и т. д. А еще надо будет собирать обратно всех специалистов. На это потребуются деньги и время. Сколько - неизвестно. За чиновничью безответственность придется платить.
Уничтожив Богородицкий завод, Россия утратит лидирующую технологию, квалификацию технологов-виртуозов, наловчившихся подсыпать в техпроцесс по 25–30 атомов легирующих добавок на миллион атомов основного материала, надежный отрыв от китайских конкурентов и с трудом завоеванные позиции на мировом рынке высоких технологий.
Эта история выявила системную проблему всего российского хайтека - в нашей стране нет производителей сложных высокотехнологичных систем. Ведь отсутствие у завода других заказчиков и рынков, кроме «большой мировой науки», не просчет руководства предприятия. Кристаллы, которые растит Богородицкий завод, хоть и ключевой, но всего лишь элемент, а чтобы создать систему целиком, нужны десятки других, не менее сложных элементов и технологий. Ситуация с Богородицком показала, что Россия не располагает полным набором необходимых технологий для создания ни одной востребованной рынком современной системы на основе кристаллов-сцинтилляторов. Другими словами, спроса на богородицкие кристаллы и их выдающиеся свойства на внутреннем рынке нет.
Что касается западных производителей высокотехнологичной техники, то в их технологические цепочки российский поставщик компонентов органично встраивается лишь в теории. В реальности сделать это практически невозможно.
Соединенные Штаты решили создать свой «контур безопасности» на базе именно оксидных сцинтилляторов. Однако Богородицкий завод в проект не позвали. Участие в подобном проекте иностранного поставщика запрещено законодательством США: системы безопасности должны быть построены исключительно на собственной элементной базе. Этот пример говорит о том, что даже признанное технологическое превосходство не означает, что производитель компонентов автоматически получает право входа на мировой рынок хайтека.
Ввиду того что террористы активизировались повсеместно, вслед за американцами свой «контур безопасности» наверняка захотят создать Евросоюз и другие развитые государства. Это значит, что рынок систем контроля в ближайшие годы будет расти быстрыми темпами.
Теоретически богородицкие кристаллы пригодились бы для российского «контура безопасности». Но российское государство на данный момент созданием такового не обеспокоилось. Да и у российских компаний нет суммы компетенций, чтобы самостоятельно делать подобные системы. Покупать недостающие «кубики» за рубежом и собирать конечные устройства самим у нас тоже не получится — ключевые технологии и компоненты для систем стратегического назначения оберегаются так же тщательно, как технологии обогащения урана или технологии создания спутников.
Ещё пример. Томографы в России делать не умеют, это факт. Причина - нет всего пакета технологий, необходимых для создания ключевых подсистем этой сверхсложной техники.
Интересно, что для рентгеновских диагностических аппаратов (сравнительно простой техники, построенной на технологиях предыдущего поколения) в России в 1990-х тоже не было своих технологий и элементной базы, однако нескольким отечественным производителям все же удалось наладить их выпуск. Компании выступили интеграторами - покупали большую часть компонентов за рубежом, собирали и прикладывали софт собственной разработки. Однако когда некоторые из них попытались реализовать тот же подход в нише томографов, выяснилось, что томограф по частям купить нельзя — передовые технологии не продаются. Купить можно только готовые системы, причем далеко не самые совершенные.
Чтобы избавиться от технологической зависимости, нужна политическая воля государства. Однако единственный порыв российского государства - программа развития отечественной томографии, написанная в конце 1990-х под ядерщиков Арзамаса-16, так и остался на бумаге. В 2009 году инициативу на этом направлении проявил частный бизнес: компания «Медицинские технологии Лтд» договорилась об альянсе с фирмой General Electric. Расчет был в том числе на то, что американцы локализуют производство своих томографов в России, и в будущем у нашей страны появятся компетенции и технологии для создания собственного томографа.
Наступление этого будущего можно было бы существенно ускорить, убедив General Electric, который в последние годы теряет рынок в пользу Siemens, перейти на богородицкие кристаллы — сделать своим поставщиком мирового технологического лидера, который обладает не только материалом, превосходящим «лучший сцинтиллятор» Siemens, но и мощной ниокровской базой для совершенствования своих технологий. Фактически это означало бы, что Россия «продает» американцам мировое лидерство на рынке ПЭТ на многие годы вперед. Остроты ситуации придает то обстоятельство, что сейчас и General Electric, и Siemens стремятся первыми создать томограф нового поколения, отличающийся сверхвысоким разрешением. И выиграет эту гонку тот, у кого будет лучший сцинтиллятор.
В обмен на все это можно было бы смело просить у General Electric современные технологии томографии. Таким образом, можно было бы не только встроить «фабрику кристаллов» в мировой хайтек, но и дать толчок развитию хайтека российского - приблизиться к созданию отечественного томографа. Тем более что американские технологии можно было бы сразу пустить в дело. Для этого в России уже есть сертифицированная по международным стандартам производственная база, предназначенная именно для сборки томографов, - совместная производственная площадка General Electric и «Медицинских технологий Лтд», открытая в прошлом году в Москве на территории завода «Москабельмет».
Кто бы ни руководствовался злым умыслом, он преподнес шикарный подарок Китаю - конкуренту, который уже пятнадцать лет отчаянно пытается потеснить Богородицкий завод в нише оксидных сцинтилляторов. Китайцы знают, за что борются: бизнес по выращиванию кристаллов для «большой мировой науки» отличается высокой рентабельностью (до 60%) и стабильностью - крупные научные эксперименты планируются заранее, бюджеты распределены на много лет вперед, а секвестируют их крайне редко.
С точки зрения технологии китайцы проигрывают Богородицку вчистую. Метод Бриджмена, который использует для выращивания кристаллов Шанхайский институт керамики, из-за ограничений физической природы не позволяет достичь того стабильного качества и той чистоты материала, которые дает метод Чохральского. Кроме того, китайцы как растили свои кристаллы в пробирках, так и растят, так что о промышленных объемах и жестких сроках поставок говорить не приходится. «Если бы мы продолжали развивать свою технологию, китайцы не догнали бы нас никогда, - утверждает Алексей Бабердин. - Если Богородицкий завод умрет, года через два они займут эту нишу полностью. Других производителей оксидных сцинтилляторов в таких масштабах в мире нет».
По оценкам Михаила Коржика, заведующего отделом физики высоких энергий НИИ ядерных проблем Белорусского госуниверситета, до 2020 года международным научным экспериментам на ускорителях потребуется в сумме порядка 5 млн кубических сантиметров сцинтилляторов. В деньгах это 40–50 млн долларов. Сумма, конечно, не потрясает воображение. Однако таких небольших доходов Богородицку вполне хватало на то, чтобы развивать свою уникальную технологию, создавать новые материалы с прорывными характеристиками, увеличивать отрыв от китайцев и из года в год подтверждать статус мирового технологического лидера. Все это мы, похоже, потеряли.
Добровольно уходя с рынка, Россия сдает китайцам не только нишу международных научных экспериментов, но и узкие ниши спецтехники, построенной на базе сцинтилляторов. Вернуться на этот рынок будет очень сложно и дорого. Создать с нуля завод, подобный Богородицкому, на Западе стоит порядка 150 млн долларов.
Ольга Рубан, «Эксперт»
